... Все же самая опасная профессия - воспитатель детского сада. Особенно физкультурник или руководитель драмкружка. Детки заиграются - и... Короче, в ходе активных игр получила себе Ыша здоровенный фонарь под правый глаз.
Фонарище такой, что на улицу без хотя бы "городских" солнечных очков - никуда. Ходить как Ярузельский мне не нравится, особенно по магазинам, где приходится глаза в глаза общаться. Наносить пять тонн косметики, как пришлось вчера (в последний день сессии) - тоже не выход. Итак, ищем лучшую мазь от синяков.
Сразу скажу неаппетитную вещь: кожные покровы тоже повреждены, сиречь имеем сочетание ссадины с синяком. От такого повреждения однозначно лучшее проверенное старое доброе средство - ТРОКСЕВАЗИН:
Мажем 2 раза в день, утром и вечером, растирая до полного впитывания.
Если же имеем дело с одним только синяком/шишкой без повреждения кожных покровов - то покупаем еще более копеечную ГЕПАРИНОВУЮ МАЗЬ:
Мажем точно так же, при особо сильном синяке можно и третий раз - днем.
Всем бестравматичного лета!
А киношная история вот какая. Вчера, нанося те самые пять тонн консилера, шесть тонн пудры и семь тонн теней на воспаленную область (синяк зашел на верхнее веко, увы, ага), вспоминала, как такой же пострадавшей оказалась народная артистка при съемках одного из фильмов, которые по праву называются Шедеврами Кино, именно так, оба слова с большой буквы...
... Светлана Немоляева во время съемок "Служебного романа" еще и участвовала в театральных спектаклях на гастролях в Питере. Так и моталась - между двумя столицами. В этот раз она направлялась в Москву поездом. Было начало сентября, бабье лето - и в поезде было так душно, что уставшая после репетиций в театре Светлана Владимировна просто таки взмолилась перед проводницей - включите вентилятор. Проводница заметила, что от вентилятора потерялась ручка люка (в потолке купе), его закрывающая. Немоляева как истинно советский человек, всегда находящий выход самостоятельно, полезла открыть люк и без ручки - и он саданул ей прямо по глазу. "Слава Богу, я была без очков", - вспоминает актриса. Да, слава Богу, что глаз не был ранен, но фингал тоже получился знатный.
Вся бригада на съемках фильма - от гримеров и операторов до самого Эльдара Александровича - заговорила, что в таком виде сниматься нельзя. Не получится, как ни крути (о фотошопе, увы, тогда не знали). Вся бригада. Кроме одного человека - директора фильма, или как сейчас скажут - продюсера. Продюсер, Карлен Семенович Агаджанов (да-да, именно его именем и отчеством называет Калугина одного из высоких гостей Самохвалова на вечеринке в честь вступления в должность), твердил одно - у нас план, товарищи, план, ни одного часа простоя!!! И тогда Рязанова осенило - сегодня снимаем героиню Немоляевой в слезах. А именно сцену, когда Ольга Петровна, пережив трагедию из-за того, что Самохвалов обнародовал ее письма, бредет на работу под дождем, на фоне стихов Ахмадуллиной. "О мой застенчивый герой, ты ловко избежал позора, как долго я играла роль, не опираясь на партнера...". Природа, слава Богу, помогла - с этого дня в Москве началось похолодание и пошел дождь.
За исключением пары совсем уж крупных планов, те сцены были сняты. И только в одном кадре заметно, что с левым глазом у Светланы Владимировны все не очень хорошо. Но искусные гримеры все представили так, как будто это тушь для ресниц, растекающаяся по лицу долго плакавшей женщины...
Вот этот кадр. Простите за качество - удалось срезать с видео, выложенного где-то в блогах.
Одним словом - когда съемки эпизода закончились без простоя, все выдохнули. И Рязанов позволил себе даже пошутить над Немоляевой: "Света, ну может, хватит врать про вентилятор, люк и рассеянную проводницу - признавайся, за что тебя Лазарев колотит?" 
У моих коллег была, правда, другая версия - "доходилась на футбол"
